Форум » Выложи свое творение у нас. Джен » Шепот сердца, PG-15(авторский), ДМ, СС, НМП...общий » Ответить
Шепот сердца, PG-15(авторский), ДМ, СС, НМП...общий
Mesmer: 1. Название Шепот сердца. 2. Автор Mesmer 3. Бета Dita 4. Жанр Вот никогда определить не мог...поэтому общий. 5. Рейтинг PG-15 6. Пейринг (действующие персонажи) ДМ, СС, НМП. 7. Размер Очень мини) 8. Статус (закончен или нет) Закончен. 9. Предупреждение (если есть) ООС, АУ. 10. Саммари (о чем фанфик) Что такое всего лишь один шаг? 11. Отношение к критике (как Вы к ней относитесь?) Положительно.
Ответов - 3
Mesmer: -Все кончено, Северус… - шипит красноглазый монстр, и мужчина резко садится на кровати. По лбу течет холодный пот, а рука продолжает комкать простыню. Переведя дыхание, он разжимает ладонь, проводит по лицу рукой, стряхивая наваждение. Комната – как в прошлой жизни – прячет в себе тени, боггартов, от которых не спасешься простым заклинанием. Жарко, как на сковороде, несмотря на открытое окно. Штора, колышется в такт ветру, но настолько слабо, что практически незаметно. Луна, давно оставившая его в одиночестве, решила вернуться, освещая серебром стены. Белая рубашка еще видна в лунном свете, остальное сливается с общим фоном. Стол, шкаф – как черные дыры, поглощают все вокруг себя. Он встает с кровати, подходит к окну, срывает штору и смотрит на звездное небо. Луна прячется за тучами, где-то гремит гром, и воздух как будто электризуется, предупреждая о скорой грозе. Кап, кап, сначала одна, потом другая, а через мгновение с неба начинает хлестать настоящий ливень. Он смотрит на буйство стихии, практически наполовину высунувшись из окна, а на душе так спокойно, так легко, как никогда. Волосы почти сразу становятся мокрыми, вода стекает по телу, а он прислушивается к раскатам грома, как если бы это была изысканнейшая музыка, заворожено наблюдает за молниями, прорезающими небо, как если бы они были прекраснейшими картинами. Ливень смывает с него вину, боль, страх, гроза дает ему ощущение свободы, дарит крылья. И, завороженный, он встает на карниз, и хочется кричать…Всем, каждому, самому себе…Крылья раскрываются так легко, почти невесомо. Огромные, черные, они блестят от вспышек молний, перья колышутся на ветру, а капли дождя, в насмешку, избегают касаться иссиня черного пера. Свобода...! Один шаг, один единственный шаг и он освободится от груза, давящего на сердце, один единственный шаг и все будет кончено…Один шаг, который он никогда не сделает. И не потому что боится. Нет, страх – нечто эфемерное, он давно пережил его. Не сделает, потому что его держат здесь. Крылья подрезаны, как у диковинной птицы, чтоб не упорхнула. Держат долги, обязательства, да просто люди. Банально и естественно, а оттого больно. Он отступает, как всегда. Он снова складывает крылья и убирает их за спину, пряча под сотнями одежд. Он закрывает окно. Он кричит, расшвыривая вещи, ломая мебель, раздирая кожу. Он бьется в судорогах, по щекам текут слезы, но остановить их он не может. Он не понимает, где он, что с ним, но за окном гроза стихает и слышится лишь эхом, а на полу в разгромленной комнате, скорчившись, лежит человек, до которого дела нет никому, которому нет ни до кого дела. Просто взаиморасчет, который никто из сторон так и не смог оплатить. -Скажите, доктор, это серьезно? – молодой человек комкает свитер, нервно поглядывая на застывшего в одной позе мужчину. -К сожалению, да. -Но ведь нужно что-то сделать! – в отчаянии восклицает молодой человек, но осекается под сочувствующим взглядом медика. Почему-то тело не слушается, а разум разрывает на части. – Но…пожалуйста… - тихо произносит он, цепляясь за рукав белого больничного халата – Прошу вас… -Мне очень жаль. Но ничего сделать нельзя. – От этого тона тошно, в горле застревает ком, не позволяя ругательствам вырваться наружу. Появляется такое жгучее желание, сравнимое с одержимостью: подойти и встряхнуть медика как следует, чтоб он понял, чтоб, в конце концов, не разглагольствовал, а делал что-нибудь. – Мне жаль. -Тогда…могу я…могу я забрать его…с собой…могу? – лепечет молодой человек, с надеждой глядя на своего невольного мучителя. -Нет, еще раз повторяю, приступы буйной агрессии у пациента не поддаются прогнозированию. Он опасен для общества, а потому я вынужден вам отказать. Разговор окончен, а все внутри вопит: «Да будьте вы все прокляты!» -Все кончено, Северус…- шипит красноглазый монстр, и мужчина резко садится на кровати. По лбу течет холодный пот, а рука продолжает комкать простыню. Переведя дыхание, он разжимает ладонь, проводит по лицу рукой, стряхивая наваждение. Комната, как и прежде, темная и не уютная. Мебель – дырами затягивающая пустота, окно – бесконечно манящая иллюзия. А за окном, там, высоко, где нет ни страха, ни боли, ни сомнений светят звезды. Яркие, ослепляющие. В комнате холодно, призраки окружают, зовут, осуждают. Извечный суд над убогим существом, забившимся в свою нору. Тускло светит месяц, недавно родившийся, он робко скользит по стенам, но отступает под натиском тьмы. Человек обводит взглядом окружающее его пространство: ни черта не видно, ни черта не ясно, но тихо и спокойно, и только голоса, зовущие, манящие, кричащие: «Следуй за мной…следуй…». Так хочется подчиниться. Он встает и медленно, на негнущихся ногах подходит к окну. Слишком ярко, он щурит глаза, а в лицо бьет занавеска. Рука сама срывает ткань, неистово рвет на лоскуты, которые, словно лепестки, падают к его ногам. Небосвод чист, как никогда. Так легко, так свободно…Он встает на карниз и смотрит на небо. В сердце отступает мгла, а за спиной раскрываются крылья. Черные, продолжая эту звездную ночь. Ветер колышет перья, а он, почти обезумев, почти растворившись в ночи, почти делает шаг, но все тот же ветер обрывает крылья. Он отступает, и на сердце снова начинает давить груз. Взаиморасчет. -К черту все инстанции! Я забираю его домой, и точка! – Решимость, какой еще не было. Никто не остановит, не посмеют. -Вы не понимаете… -…Это вы не понимаете! Я забираю его домой! Доктор делает знак санитарам, и молодого человека скручивают, маленький укол, и он успокаивается, но эта чертова решимость во взгляде не проходит, наоборот, организм сопротивляется. -Я забираю его домой… На открытой шее вздулись вены, а обмякшее тело старается освободиться от захвата. Доктор впервые видит такое упорство, такую значимость для кого-то. Не многие, тем более, чужие друг другу люди вот так вот стоят стеной. Не многим нужны проблемы…Вздыхая, доктор поправляет съехавший халат, ворошит рукой волосы: -Хорошо, мистер Малфой, вы можете его забрать, но под ВАШУ ответственность… Тот сразу стихает и недоверчиво косится на доктора. -Спасибо. -Все кончено, Северус…- шипит красноглазый монстр, и мужчина резко садится на кровати. По лбу течет холодный пот, а рука продолжает комкать простыню. Переведя дыхание, он разжимает ладонь, проводит по лицу рукой, стряхивая наваждение. Стены начинают давить, и комната покрывается слоем зеленой слизи, пачкая все вокруг себя. Она везде, он вскакивает с кровати, сердце бьется как у кролика, по спине ручьем течет пот, руки трясутся. Тени поглощают все, черные дыры, в которых кишат неизвестные твари. И – как спасение – окно. Яркое и чистое. Он бросается вперед, сбивая на ходу столик, нелепо, но так правильно. Шторы, обволакивая, увлекают его на балкон. Розы, чей аромат должен приносить успокоение, нервируют; и он начинает сбрасывать горшки вниз, лишь бы избавиться от духоты, оставляемой розовыми кустами. На небе нет облаков, звезд, даже луны не видно. Сегодня миром правит тьма, но такая робкая, такая нежная, что он, завороженный, протягивает вверх руку, желая коснуться ее, и сам же отдергивает. Крик, из самой глубины, прорезает тьму, и на небе появляется одна единственная звезда. Тусклая, но зовущая за собой, обещающая свободу и долгожданный покой. Он встает на карниз, за спиной крылья, огромные, прекрасные черные крылья. Замерев, он смотрит вверх, похожий на статую, грозную и печальную одновременно, а сердце разрывается от тоски, невысказанной; от боли, пережитой; от желания, такого далекого и неосуществимого…Но звезда зовет, обещая избавить его от всех бед и тревог. Только сделай шаг, один единственный шаг…но он отступает, пряча крылья, а на сердце снова давит груз. Взаиморасчет. -Крестный, ты меня слышишь? Но человек смотрит в одну точку, практически не шевелясь. -Крестный… - человека трясут за плечи, но он не реагирует. -Крестный… - отчаяние в голосе, но даже оно ничего не может сделать. -Драко, ты должен вернуть его в клинику… -Нет. -Драко, мне так жаль, но профессору уже ничем не помочь… -Нет. -Драко, смотри на мир открытыми глазами, а не через розовые очки… -Нет. -Драко, послушай меня… -Нет. -Нет, нет, нет…НЕТ! -Все кончено, Северус…- шипит красноглазый монстр, и мужчина резко садится на кровати. По лбу течет холодный пот, а рука продолжает комкать простыню. Переведя дыхание, он разжимает ладонь, проводит по лицу рукой, стряхивая наваждение. Грудная клетка судорожно поднимается и опускается в такт рваному дыханию. Комната, как и прежде, прячет в себе лишь темных тварей, съедающих душу. А окно…Окно закрыто, зашторено, заколочено тьмой. Он медленно, делая маленькие шажки, постоянно оборачиваясь назад и боязливо обхватив себя руками, подходит к окну. Его трясет, мгла настигает, а свет там, до него не дотянуться, окно не открыть. Он никогда не прикоснется к тьме, никогда, потому что еще раз окунуться туда он не в силах, он не переживет…Сердце стучит как сумасшедшее, дыхание тяжелое, каждый вздох отнимает уйму сил, а рука не слушается, безвольно висит, не делая попыток сорвать занавеску. Чей-то всхлип, чей-то шорох – твари наступают, и он не выдерживает, пальцы стискивают занавеску, срывая ее к чертовой матери, и на него, лавиной, обрушивается свет. Он купается в лучах лунного света. Дует легкий ветерок, моросит дождик. Он выходит на балкон, разводя в стороны руки. Маленькие капельки дождя оседают на его одежде. Он совсем не промокает. Глупо улыбается полной луне, и дорожка, прямо от ночного светила к его ногам. Дорога к свободе и покою. Черные крылья светятся, отражая призрачные лучи, он встает на край…И отступает. Взаиморасчет. Драко сидит возле крестного, держа его за руку и по-детски, идиотски плачет. А мужчина, как всегда неподвижен. Они остались совсем одни. Сейчас. Статуя, которая никому не нужна, кроме заблудившегося и запутавшегося в себе мальчика; и мальчик, который помнит, что эта статуя когда-то дарила тепло, ласку, чувство защищенности и банальное счастье. Слезы стихают, Драко раз за разом проводит ладонью по лицу мужчины, стараясь запомнить каждую черточку, каждую линию. Лоб, высокий, с вертикальной складкой от переносицы; брови, тонкие, ломкие; веки, за которыми прячутся черные глаза, похожие на бездну; губы, рот, скулы… -Тебе ведь здесь плохо, да? Ты ведь не хочешь здесь быть, правда? Руки порхают, обводя контуры лица. -Ты просто не можешь уйти, правда? Одна единственная слеза на этом строгом, исхудалом лице, и Драко прорывает, он обнимает мужчину, прижимает к себе и долго сидит так, боясь отпустить. -Все кончено, Северус…- шипит красноглазый монстр, и мужчина резко садится на кровати. По лбу течет холодный пот, а рука продолжает комкать простыню. Переведя дыхание, он разжимает ладонь, проводит по лицу рукой, стряхивая наваждение. Комната дышит Страхом, Страх отражается в каждой поверхности, в каждой складке тканей, в каждой щели. Он проникает под кожу, пробуждая воспоминания. Сердце рвется на части, он падает на пол, сжимая рубашку в районе грудной клетки. Из горла вместо крика вырывается хрип. Голос пропал, а Страх, представ перед ним уродливой тенью, наклоняется все ближе и ближе…И, как спасительный маяк, окно…Он начинает ползти, ноги не слушаются, тело онемело, оно сковано Страхом, разум не осознает, чувства атрофировались, есть только скользкий Страх, просачивающийся под кожу. Только он сейчас реален, только он сейчас неотъемлемая часть его существа. Окно неимоверно далеко, каждое движение дается с огромным трудом. Появляется боль, а Страх лишь смеется, кажется, что в отместку он специально увеличивает расстояние. Еще чуть-чуть, совсем чуть-чуть и он свободен, всего пара метров и он увидит этот свет, он расправит крылья… Балкон. Никогда еще балкон не был настолько желанен, никогда еще эти розы не пахли так сладко. Он лежит там, на спине, раскинув руки и переводя дыхание, а Страх мечется в комнате, ревет, как загнанный зверь, бросается вперед, но тут же отскакивает. Свет убивает Страх медленно, но все же не до конца. Он поднимается, его глаза слезятся, а сердце так и не хочет успокаиваться. Он робко встает на край и его захватывает ветер, приветствующий его, как давнего хорошего знакомого, и он забывает про страх, боль и сомнения, черные крылья сияют в лунном свете, будто солнце…один шаг…всего один… Взаиморасчет. Драко больно, душно, просто неприятно находиться здесь. Почему, когда крестному нужна была помощь, никто не хотел помочь, только сам Драко что-то пытался сделать? Но что он может? Один-то? А они - все эти стервятники, чтоб им пусто было. Им нет до Северуса Снейпа никакого дела, но «поддержать», «протянуть руку помощи»…Где они были эти два года, когда Драко каждую ночь запирал балкон на десятки заклинаний, а с утра все равно находил дверь открытой? Когда каждое утро он приходил к крестному, а его не узнавали? Когда каждое утро его встречала разломанная мебель, разбитые вазы, сорванные занавески? Когда он отчаялся, когда не было ни одной живой души, а в одиночку достучаться да крестного не получалось? Тепло одного не смогло растопить лед другого, и пришло отчаяние, и лед начал сковывать Драко, а крестный все дальше уходил в себя. И вот теперь они пришли. Надругаться, посмеяться. Зачем? Зачем отнимать у него еще и Северуса? Для чего? Неужели они настолько жестоки? Нет, не жестоки, расчетливы. Благородство, честь, храбрость, добро…Они прикрываются этим, чтобы спрятать, даже от самих себя, свои черные душонки, свои слабости, свою трусость и гниль. Они говорят, как Северус им нужен, как много Северус сделал для победы. Они зачем-то говорят про прошлое. Пресловутый Орден борьбы за справедливость…Стало тошно, просто тошно от всего этого. -Крестный…крестный… - он шепчет, чтобы никто не услышал, чтобы шакалы не сделали еще хуже. - Не слушай. Иди. Просто иди. Впервые с того момента, как Драко забрал мужчину к себе, тот пошевелился, дыхание чуть сбилось, а потом перед молодым Малфоем снова сидела статуя. А Драко, как и человек рядом, смотрел в одну точку, время от времени вытирая слезы и сглатывая подступающий к горлу ком. -Все кончено, Северус…- шипит красноглазый монстр, и мужчина резко садится на кровати. По лбу течет холодный пот, а рука продолжает комкать простыню. Переведя дыхание, он разжимает ладонь, проводит по лицу рукой, стряхивая наваждение. Он встает с кровати и оглядывает комнату. Она, как и прежде, прячет слишком много теней, с забившимися в них страхами, отчаянием и стыдом. Тени пляшут вокруг него свой танец, увлекая во мглу, но тут же, рядом, тихо напевая, приглашает к себе свет. Молодой серп луны, подмигивая, идет вперед. Его свита – мерцающие звезды, смеются и перешептываются между собой. А он вновь видит дорогу, широкую, серебристой змейкой уходящую ввысь. Ни ветра, ни дождя, ни шороха деревьев. Лишь музыка света и песнь ночного светила, да дивный смех диковиной свиты. Покой. Оковы падают, а черные крылья блестят, отражая лунные лучи. Он встает на край, делает пробный взмах крыльев, опасаясь, что и на этот раз его будут держать, но нет. И груз с сердца исчезает, и он тоже смеется, делая свой первый шаг к свободе, оставляя после себя всего лишь пару иссиня черных перьев…
Mavka: Автор, какой мощный фик... Жестокий и чертовски мощный. Так и бьет по нервам. Особенно впечатляет фатальная цикличность кошмара. Респект, Mesmer
Mesmer: Mavka , спасибо за отзыв... чего, собственно и добивались)))
полная версия страницы